Энжи сидел на последней парте, уткнувшись опухшим лицом в рукав. Студенты старательно вдавливали свои шариковые ручки в конспекты, оставляя синий след макроэкономики в толстых тетрадях. Никто не обращал на сонного студента внимания. Он тоже. Сквозь полусон до молодого человека доносился строгий голос преподавателя…
               Энжи снилось, что он работает в обменном пункте. Он рано вышел на работу и очень хочется спать. К нему стоит длинная очередь, состоящая в основном из мужчин. Местами эту очередь разбавляли некрасивые женщины: кто с гнилыми зубами, кто с “фингалом” под глазом. Крайне редко попадались красивые дамы с отпечатком болезненной грусти и ещё чего-то на уже немолодых лицах. Возможно, это было напряжение, с которым очередь ждала появления Энжи? Скорее всего именно оно давило на мозг и сознание ожидающих, отражаясь на их лицах нездоровым цветом. Энжи, совсем было подошел к своей будочке, как вдруг увидел на ней надпись: “Меняю гривны на литры”. Очередь одобрительно загудела, какой-то мужичок рванул было вперёд, но его тут же огрели по затылку чем-то тяжёлым и оттащили за угол…
              — Николай! — отозвалось раскатом. — Новиков! — снова прогремел знакомый голос.
Из трясущихся рук  преподавателя-неврастеника вырвался кусочек мела. Разбившись со стуком, он обелил парту и волосы уснувшего студента.
              — А? Что? — проснулся Энжи.  В обыденной жизни  — Николай.
              — Сколько можно спать у меня на лекциях? Попрошу больше не утруждать меня своим присутствием!
Студент 2-го курса, молча, встал и пошел к выходу. Длинная чёлка белым пятном падала ему на глаза. Он небрежно встряхнул ею, улыбнулся и помахал на прощание девчонкам. А те в ответ только вздохнули, кто с грустью, кто с сожалением и продолжили писать свой конспект.                                                                  ***
              Энжи упирался локтями в кухонный стол и следил за тем, как мама наливает ему в тарелку борщ.
              — Коленька, вот объясни мне, что это у тебя за друзья такие? И где ты вчера так поздно был? Почему пьяный пришел? И за что тебя выгнали с лекции?
             Коленька, которому больше нравилось именовать себя не иначе, как Энжи, молча, смотрел в тарелку, и слушал мамину болтовню. Он остро чувствовал, как его голова, словно тот кочан цветной капусты, что плавал в мамином борще, распадается на бессмысленные соцветия. И вспоминал. Как  в не таком далёком детстве они сидели вдвоём с мамой, уютно закутавшись в плед и, растворившись в его клетках, читали её любимый роман — “Анжелика”… Мама гладила нежной рукой Коленьку по светлым волосам, а он представлял себя главной героиней с волшебно-зелёными глазами, пышными белокурыми волосами и желанным телом. Позже, он стал называть себя Энжи. А мама смеялась его забавным детским шуткам и диву давалась  —  откуда в этой светлой головке берутся такие шалости?
            — Вот был бы жив отец! — мать вытерла руки о фартук и быстро смахнула набежавшую слезинку. — Он бы научил тебя. С этими словами она, расстроенная, ушла  — смотреть телевизор.
                                                                   ***
            Энжи прошелся по длинному, темному коридору мягкими шагами. Вдруг, он в испуге отскочил от стены, увидев на ней чёрное живое пятно, которое, словно большой паук шевелило мохнатыми лапами. Он прижался к стене, и посмотрел ещё раз — это была всего лишь розетка.
           — Уф! — вздохнул он с облегчением. — Кажется, я вчера слишком много выпил.
Он зашел к себе в комнату и подошел к зеркалу. Пригладил волосы, посмотрел —  не заросли ли тонко выщипанные брови. Нет. Только губы потрескались. Достал из ящичка в письменном столе блеск для губ и с удовольствием оставил на них его влажный след. Сел в кресло. Закрыл глаза. Под плотно сжатыми веками оживали яркие воспоминания минувшей ночи…
                                                        ***

               Вот он кружится в парике и персиковом бальном платье в объятиях гусара с лихо закрученными усами. Эдик стоит в дверях огромной залы и довольно улыбается происходящему.       
              Сегодня у них вечеринка в честь отъезда в Италию его родителей, и компания решила погулять от души. Каждый переоделся в свои любимые образы. По углам раздаётся пьяный смех и звонкие поцелуи. Веселье разливается по бокалам и попадает внутрь шипящими пузырьками алкогольных коктейлей. Ощущение приближающегося счастья сладко разливалось по телу. Эдик ходил по комнате и предлагал своим непьющим гостям бледно-розовые сердечки. Они с удовольствием разбирали свою ночную дозу “любви”. Гусар с Анжеликой отказались, ведь они уже были безнадежно пьяны. Эдик сделал погромче музыку. Теперь, кроме всего прочего их сознание отравляли ещё и дурманящие слова песни “SteeL Deluxe”:
“ Ты моё… ты моё… южное вино,
Я твоё на палочке – эскимо…
Запахи жасмина…
Нежность твоих губ,
У меня для тебя – сладкий чупа-чупс…
Упс, бейби, упс…
Упс, бейби, упс…
Сосамба чупа-чупс! Сосамба… сосамба…” 
           Что было потом?  Энжи вспоминал с чувством стыдливого удовольствия… Почему стыдливого? Это все мама со своими вечными: “Вот был бы жив отец”. Словно это могло что-то изменить? Словно что-то могло измениться,  и отец пятнадцать лет назад не пошел бы посреди ночи проверять почему сработала сигнализация у новенького автомобиля. Для него он остался сыном — Колей, но он тоже давно умер… уступив место Энжи. С полуоткрытым ртом накрашенных губ, с остекленевшими кукольными глазами, легкой бессмыслицей в голове и сладкого томительного наслаждения.
                                                                 ***
         На следующее утро, хотя для кого как, ведь дело шло уже к двенадцати часам, непутёвый сын, слегка перекусив, всё-таки отправился на занятия. Осенний день встретил его своими продрогшими объятиями — радовали только жёлтые листья на полуобнажённых деревьях. Пачка сигарет в кармане его куртки, словно прилипла к пальцам и безмолвно просилась на волю, предлагая задержаться на детской площадке.
         Не церемонясь, Энжи залез с ногами на скамейку и, окутывая себя дымом сигарет, стал думать о всякой полезной ерунде.
        “Нужная вещь — эти детские площадки”, — приходило ему в голову: “Предназначены исключительно для детей, а сколько здесь народу собирается? Люди, которые уже давно остались позади черты детства, а всё ещё заходят на его территорию, нарушая границы морали… Старшеклассники, прогуливая уроки, осваивают тонкости флирта и знакомятся с лёгким вкусом сигарет на губах  друг у друга, учатся произносить “громкие” слова и верить в них, закусывая хорошо приготовленными, но скоропортящимися понтами. Здесь, на детской площадке, разливают по одноразовым стаканчикам не сложившуюся жизнь мужчины и женщины,  в длинных пальто и коротких штанах. Где-нибудь, на одной из широких скамеек, не смотря на непогоду и холод, заляжет бомж, кутаясь в грязь со своими друзьями-вшами. И что бы ОНИ все делали, если бы не было детских площадок?”.
                                                                 ***
         Забитая маршрутка остановилась возле высокого парня в короткой куртке и обтягивающих джинсах. Приложив отчаянное усилие, он втиснулся на последнюю ступеньку. Соседом по этой ступеньке тоже оказался парень. Энжи всю дорогу чувствовал его своим плечом и  сожалел о том, что  скоро выходить. Он уже мечтал надеть свой парик из блондинистых, манящих своей беззащитностью, волос…
               Минуя светофоры и пешеходные переходы, он вдруг вспомнил, как впервые зашел на один сайт и зарегистрировался под ником “Анжелика_с яйцами”. Это был счастливый случай. Так он нашел своих новых “друзей”. Эта компания  в основном состояла из “деток”, принадлежавших, так сказать, высшему обществу. Энжи, наоборот, совсем не вписывался  по социальному статусу: мать — учительница начальных классов, отца — нет. Но его природная обаятельность и искрометный образ завоевали расположение всех участников, а в особенности — Эдика. Именно он, был их негласным лидером, организатором всех мероприятий, закрытых вечеринок, и  спонсором. Благодаря нему, их жизнь всегда была похожа на праздник. И Николай Новиков из комплексующего подростка превратился в элегантного Энжи — Анжелику. Он был так благодарен Эдику, что не раз доказывал свою признательность.
Как ни странно, но в институте тоже любили смазливого Энжи. В основном конечно девушки, они находили для себя интересным общаться со столь “необычным”, но  весьма привлекательным юношей. Некоторые из них были  влюблены в него, но в силу сложившихся обстоятельств все  попытки соблазнить и перетянуть на гетеросексуальную сторону заканчивались ни чем... Поэтому, когда Энжи вошел в аудиторию, девчонки снова устремили на него заинтересованные взгляды. Мужская половина аудитории предпочитала с ним вообще не связываться, так как было известно, что у Энжи надежный “тыл”.
Была у него и подруга. Как так получилось, что он подружился с этой девушкой непонятно, но и удивительного в этом тоже ничего не было.
            — Слушай, по-моему, у всех геев, трансвеститов есть подружки женского пола, — очень часто повторяла ему Она. — Помнишь, даже есть такой фильм с Мадонной, где она переспала с другом-геем?
           — Ну… Между нами точно такого никогда не случится! — уверял её Энжи.
Подруга послушно кивала головой и накручивала прядь волос на палец, размышляя о чём-то своём, наверное, женском.
                                                    ***

               Когда у него было свободное время от вечеринок и “гулянок” ( как называла их Она) они встречались, чтобы сходить вместе в кино или просто прогуляться по улицам ночного города… Он рассказывал ей, как проводил время, что нового произошло…
              — Эдик сказал, чтобы я бросил курить, — заявил однажды Энжи своей подруге.
              — Да? Ещё чего! Кури, если тебе это нравится, почему ты должен его слушать?! — вспылила девушка.
              — Ну… Он сказал, что ему не нравится, когда я в костюме Анжелики, то порчу свой образ дымящей сигаретой…
              — Послушай, а если  Эдик скажет, что ему не нравлюсь Я? Ты и меня бросишь, как ту сигарету? 
              — Нет! — успокоил её Энжи. — Что я тогда маме скажу? Ведь ты единственная девушка, которую я могу ей показать!
              — Ах, так… Надо же… Ну ладно, пусть будет так. А что новенького в твоей сексуальной жизни? — спокойным тоном поинтересовалась Она.
              — Ой! — покраснел Энжи. — Я тут познакомился в “нэте” с одним парнишкой. Дух захватывает. Это что-то… Кажется, я нашел свою половинку! Его ник “Шпага Жоффрея”! Ты представляешь себе? Это же так подходит под мой образ!
               —  Я за тебя рада! Где ты с ним встретишься? Как всегда у Эдика?
               — Да-да. Это будет вечеринка у Эдика. Вход только для своих.  Ты точно рада?
               — Конечно! Ты даже не представляешь! Я уже сама жду вашей встречи! — девушка поддержала  друга.
                                                            ***
                 Наступил долгожданный вечер. Энжи был очень взволнован. Он так ждал этого часа, для него он был роковой. Эдик был в курсе, что должен прийти новый человек и тоже интересовался его появлением.
                  Анжелика, нервничая, щипала свой веер и пила шампанское. Лучший парик, лучший макияж! Было приложено максимум усилий, чтобы шпага Жоффрея возжелала поскорее познакомиться с телом Анжелики.
И вот он появился. Жоффрей! Шрам на лице. Невысок. Худощав — ему в плюс! Тонкие черты лица. В неясном вечернем свете Энжи не мог их угадать, пока Жоффрей не приблизился.
               — Привет! — сказал он Анжелике.
Конечно. В эту минуту Энжи сразу узнал Её. Бледная и дрожащая, она стояла, не дыша, и смотрела на экстравагантный наряд Анжелики. У неё кольнуло в сердце и, от накатившей слабости,  нарастал шум в  ушах.
             — Так это и есть твой Жоффрей? — подошел Эдик.
             — Да. Это он, — сказал Энжи, всё внимательнее и серьёзнее всматриваясь в лицо своей подруги. — Мы отойдём…
             — Конечно, ребята! — понимающе улыбнулся Эдик. — Удачно повеселиться!
                                                              ***
            Они оказались вдвоем в каком-то будуаре, вокруг шелка, восточное ложе и полумрак.
Она так и не сказала ни слова, лишь стояла с опущенными ресницами и смотрела в пол, нервно сжимая руки, впиваясь ногтями в ладони.
Энжи стоял и думал, что ещё никто и никогда не шёл ему навстречу. Навстречу его желаниям, мечтам. Никто ещё не ломал свою жизнь и стереотипы. Ради него? Это удивительно. Никто не шёл на жертвы, не играл роли. Никто его не научил, что такое любовь и, как её пить? В эту минуту ему казалось, что он близок к какой-то разгадке. Что теперь рядом с ним кто-то близкий, кто может угадать  его фантазии!  Кто готов поломать свою душу! Чтобы только быть рядом с ним?  Быть?!
            Он взял её за руку. Она подошла к нему. Стук любящего сердца разбегался по всему телу  — навстречу его накрашенному поцелую!