Глава 1
Гибель
Аниссима Алира никогда не боялась трудностей. Она всегда знала, что у нее есть на кого опереться. Будучи прирожденным командным игроком, эта девушка могла похвастаться самой лучшей в мире командой: тремя своими друзьями с детства. На них Аниссима полагалась во всём.
Кана, Амир и Винай составляли скелет окружения Аниссимы с трехлетнего возраста. Другие люди приходили и уходили, но эти обезбашенные были с ней всегда. Даже тогда, когда Аниссима осталась сиротой без крова и будущего. Даже тогда, когда, предприняв неудачную попытку мести (а как еще могла закончиться попытка, совершенная в четырнадцатилетнем возрасте?), она оказалась мишенью одного из самых опасных и искусных магов Крайнего Континента – Сатаро. И даже сейчас, когда Аниссима узнала, что за ней охотятся детища Сатаро – безликие демоны-двойники, эти люди не отступились от нее, несмотря на то, что она сама просила их об этом.
- И всё-таки я сомневаюсь, - сказала Аниссима, теребя рукоятку своего кинжала и стараясь не смотреть на шагающих рядом друзей. – Думаю, что справлюсь сама, но, если вы будете рядом, эти твари могут вам навредить.
Кана засмеялась.
- Перестань, - отмахнулась она. – Ты прекрасно знаешь, что сама не правишься. А мы знаем, что бросать тебя в наши планы не входит, так ведь? – она оглянулась на шедших сзади парней. Винай только усмехнулся, а Амир присовокупил:
- Ты ж как магнит для неприятностей. К тому же, пропустить такую драку с моей стороны было бы  слишком негуманным к себе отношением.
Это было в духе Амира: он постоянно косил под циничного эгоиста – типаж, к которому его ну никак нельзя было отнести.
Этот короткий разговор окончательно успокоил Аниссиму. В конце концов, она сама была рада, что друзья все еще рядом. Это вселяло в нее чувство уверенности, так необходимое, когда пытаешься обыграть самого дьявола.
- Ладно, - вздохнула она, показывая, что сдается. – Скоро мы будем в Ларте. Там найдем мага Рутто, он не откажет нам в помощи.
- С чего ты так уверена? – осведомился Винай. – Он что, альтруист по призванию?
- Нет, просто у него зуб на Сатаро. В принципе, оно и неудивительно, учитывая, что все великие маги поголовно друг друга терпеть не могут. Конкуренция у них просто чудовищная.
Стволы южного леса стояли перед ними зеленой стеной, но эта стена была не так уже прочна, как могло показаться неопытному туристу. Аниссима же привыкла к этим зарослям и умела прокладывать путь сквозь лианы и огромные зеленые листья, не повреждая при этом ни одного растения.
- Ну что ж, - довольно вздохнула она, когда они наконец вышли на поляну. – Здесь мы можем отдохнуть, до захода солнца еще далеко. А потом двинемся дальше.
Ее сообщение было встречено всеобщим ликованием. Путники так устали, что буквально с ног валились.
- И всё-таки, как же это жестоко, - простонала Кана, падая на какой-то пенек. – Лучше бы мы взяли лошадей.
- Да, чтобы каждое утро и каждый вечер тратить по часу на то, чтобы их почистить, покормить и оседлать, - засмеялся Амир, ероша светлые волосы. Он, насколько было известно его друзьям, терпеть не мог лошадей после того, как одна особо дружелюбная сбросила его в канаву.
- К тому же, от верховой езды тоже устаешь, если ездить не умеешь, - подколол Кану Винай. Та ответила ему ядовитой улыбкой.
- В таком случае, ты бы свалился с нее еще на первых пяти метрах. Я умею ездить верхом, - парировала она. Аниссима хотела было прекратить ссору заманчивым предложением помочь ей с разведением костра, но тут из чащи донесся еле слышный шорох. У девушки сердце запрыгало в груди.
- Что это было? - прошептала она. Амир махнул рукой.
- А, расслабься, - сказал он. - Ты слишком часто ожидаешь нападения. Не может же этот Сатаро круглыми сутками за тобой гонятся.
- Он - не может, - согласилась Аниссима. - Зато его детишки делают это с удовольствием.
Амир не изменил беззаботного выражения лица, но его пальцы сжались на рукоятке меча. Кана и Винай последовали его примеру.
Аниссима встала. Ее кинжалы уже был готовы к бою.
В зарослях сверкнули белые глаза безликих демонов.
- Это они! - воскликнула девушка, бросаясь вперед. Она не оборачивалась, но знала, что  друзья идут следом за ней.
Из чащи вышли четыре демона. Они были точными копиями самой Аниссимы и ее друзей - если не считать белых, абсолютно белых глаз, озлобленных усмешек и неестественно длинных ногтей. Оружия у них не было, но Аниссима не сомневалась - длиннющие когти с лихвой окупают этот недостаток.
На девушку бросилась ее копия. Машинально она подняла кинжалы и отбила атаку когтей. Раздался стальной звон, словно когти тоже были сделаны из металла. Демон зашипела и, размахнувшись, сделала выпад смертоносной рукой, но Аниссима в последний момент увернулась и изо всех сил ударила кинжалом по руке, однако не нанесла особого ущерба - руки противника по кисти были в металлической кольчуге.
Атакуя с неимоверной скоростью, демон оттеснила Аниссиму с поляны на узкую тропу. Девушка не могла видеть, как идут дела у ее друзей, да и не было у нее времени об этом задуматься - она едва успевала отбивать выпады своего двойника.
Все тело безликого демона покрывала прочнейшая кольчуга из какого-то заговоренного металла, но голова была незащищенной. Аниссима все выжидала случая, когда можно будет атаковать череп противника.
Белые глаза демона сверкали нечеловеческой злобой, воздух разрывался от свистящих когтей, а силы Аниссимы потихоньку таяли. Она не могла вечно сдерживать такой яростный напор.
Изловчившись, девушка прошмыгнула под вытянутой рукой двойника и оказалась прямо перед ней. Прежде чем копия успела хоть как-то отреагировать, Аниссима изо всех сил всадила кинжал ей между глаз.
Демон взвыл и отчаянно замахал руками. Пригнувшись, победительница отскочила в сторону, опасаясь, как бы поверженный противник не задел ее в агонии.
Через полминуты все было кончено. Тяжело дыша, Аниссима с ужасом смотрела на изуродованное тело демона, лежавшее на тропе. Ей оставалось только радоваться, что не придется проходить мимо трупа, чтобы вернутся на поляну.
Стоило ей отвернуться от тела, как на душе сразу стало легко. Она победила!
Радостно улыбаясь, Аниссима побежала по тропе к их лагерю. Ей хотелось похвастаться победой.
Выбежав на поляну, девушка увидела сидевших спиной к ней   троих человек, со спины ничем не отличавшихся от Каны, Амира и Виная.
- Ну, я ништяк неплохо справилась. А у вас что? - запыхавшись, выдохнула она.
Улыбка слетела с ее лица, когда фигуры встали и повернулись к ней. Они ничем не отличались бы от ее друзей, если бы не их злые ухмылки, белые глаза... и кровь, капавшая с неестественно длинных ногтей.
Все так же улыбаясь, демоны-двойники шагнули к остолбеневшей девушке. Та даже не пыталась отстоять свою жизнь. Все было кончено.
Вне всяких сомнений, на всем Крайнем Континенте, южном острове Подлунья, не найдется более искусных магов, чем Рутто и Сатаро. С их стороны было бы очень разумно объединить свои усилия и вместе  захватить власть над Континентом, лишив всех остальных магов шансов на успех, но человеческая раса никогда не отличалась особой рассудительностью. А может, оно и к лучшему, потому что, если бы эти двое нашли общий язык, жить на Юге стало бы совсем неинтересно.
Почему? Да потому что половина сплетен и пересудов в барах, кабаках и прочих точках цыганской почты была как раз на эту тему  - тему их вооруженного конфликта. Об этом говорили даже больше, чем о бракоразводном процессе короля Инифры, Тулиена.
Несмотря на свою враждебность по отношению друг к другу, эти двое не так уж сильно отличались. Они оба были на редкость умны, на редкость горды и самонадеянны, и, что самое странное в обоих - их амбиции действительно соответствовали их возможностям. Кроме того, ни Рутто, ни Сатаро не питали особой любви к человеческому роду. Но, если Сатаро был откровенно злобен и никому ничего никогда не прощал, то его оппонент, хоть и был в меру заносчив с людьми, легко шел на контакт, если его заинтересовать. Дальше чисто деловых его отношения с прочими людьми никогда не заходили, да и в таких случаях они редко заканчивались чем-то хорошим: слишком непонятна была натура мага смертному, слишком хорошо успел изучить маг психологию простого человека.
В тот вечер Рутто вышел из города Ларта и направился в сторону леса, чтобы прогуляться между тропических растений и отдохнуть от гама человеческого города. Он сам не понимал, почему не уедет из Ларта куда-нибудь в заброшенный замок или одинокую пещеру, но, тем не менее, вот уже больше ста лет он жил в этом шумном городе и почему-то до сих пор как-то подсознательно мирился со всеми неудобствами своего существования. Может, ему действительно ближе была эта суета, чем тишина уединения. Сам он объяснял это тем, что покой и одиночество не успели надоесть ему только потому, что он не так уж и часто мог насладиться ими.
И вот сегодня он как раз решил наградить себя за очередную прекрасно выполненную работу. Рутто только что помог снять заговор со знатного дома. Он еле успел: еще немного, и умер бы последний наследник фамилии, и, как результат - сам род был бы вычеркнут из истории. Ясен перец, заговор наслал Сатаро, чтобы еще раз выпендриться перед конкурентом. Этого одержимого человеконенавистника смешило то, что Рутто иногда помогает людям, словно сам Сатаро не был изначально человеком из плоти и крови.
Шагая по узкой тропе между свисавших лиан и высоких темно-коричневых пальм, старый маг с наслаждением вдыхал запахи дикой природы... как тут его суровое изборожденное морщинами лицо исказила гримаса отвращения. Чуткое обоняние Рутто уловило чуждый тропическому лесу запах. Запах человеческой крови.
Невольно заинтересовавшись, старик чуть ускорил шаг. Обычный человек не смог бы различить это зловоние среди ярких ароматов тропических цветов, но магия дает своим носителям не только ответственность, но и кое-какие преимущества.
Когда он вышел на поляну, его глазам предстала довольно занимательная картина.
Четыре тела лежали на земле. Два парня и две девушки. Одна девушка лежала поодаль от остальных, на самом краю поляны. Если все остальные явно были убиты в бою, убиты хаотично, не глядя, то эту зарезали аккуратно, точным ударом по горлу.
Для мага уровня Рутто не представляло большого труда заставить зримую оболочку случившегося вернуться на полчаса назад, чтобы увидеть, что произошло на поляне. На его глазах просвечивающиеся образы демонов и людей сражались со злобой и отчаянием в каждом движении. Трое из жертв дрались со своими противниками (кстати, по какой-то глумливой прихоти они были точными их копиями) на поляне. Дольше всех продержался молодой человек со светлыми волосами, но и его удалось победить, вонзив в спину длинные когти. Потом копии сели спиной к тропинке, по которой ушла вторая пара соперников, и принялись ждать. Спустя минуту  на поляну выбежала девушка – та самая, которая привлекла его внимание изначально. Дальше Рутто не стал смотреть – технику детищ Сатаро он знал, а наблюдать очередную сцену убийства не хотелось: это не шибко-то полезно для пищеварения, а он только что поужинал.
Все-таки Ранив прокрутил сцену событий назад еще раз, чтобы посмотреть, как четвертая незнакомка дралась со своим двойником. Для этого он последовал за дерущимися в чащу. Перед ним два призрака сражались не на жизнь, а на смерть, и в конце концов человек победил демона. Рутто понравилась та ловкость, с которой девушка одолела свою копию. Когда он вернулся на поляну, у него уже был план.
В том, что демонов послал Сатаро, у Рутто не возникало сомнений. Создавать демонов-двойников умеет только он. Поскольку эти твари выдавили кровь только из одной своей жертвы, можно было сделать вывод, что она и была основной целью, а все остальные - просто побочными эффектами.
Маг сразу просек, зачем его оппоненту кровь девушки. Если ты - маг высшего ранга, и у тебя есть флакончик с кровью нужного человека, то благодаря этому самому флакончику ты можешь заполучить душу этого человека и, превратив его в боевого духа, использовать как личного наемного убийцу. Для ритуала воскрешения так же подходят волосы убитого, но их нужно использовать сразу после того, как отрежешь, так что волосы Сатаро не подходили. Зато... они прекрасно подойдут ему.
Рутто, приложил руку к горлу девушки. Ничего. Она была мертва - что называется, мертвее некуда. Значит, Сатаро еще не успел ее оживить. Рутто криво усмехнулся и достал из складок своей мантии небольшой нож. Ему понадобится всего одна светлая прядь. Жаль, он не сможет видеть лица своего конкурента, когда тот узнает, что опоздал...
А на другом конце королевства Инифра, на берегу бушующего океана, стоял полуразрушенный замок, где, на верху чудом уцелевшей башни, в тесной каморке, располагалась лаборатория мага Сатаро. Этот хитромудрый кудесник как раз собирался приступить к обряду воскрешения. К сожалению, он не мог видеть свою новую марионетку, потому что побоялся поручать двойникам доставить тело. Слишком велик был риск, что эти мерзкие твари проголодаются в дороге.
Сатаро недовольно поморщился. Он не питал особой любви к крови. Это проявление жизни, не желавшее сворачиваться в герметичном флаконе, бесило его своим багровым переливом.
- Ну ничего, - пробормотал он, роясь в своем сундуке с рунами. - У того, что я намерен создать, не будет ни капли крови.
Вообще-то это было не так, потому что теоретически у яон есть сердце, и оно бьется. Ну да ладно уж…
Найдя нужный ему свиток, Сатаро выпрямился и громко позвал:
- Глархиль! Где ты там ползаешь, бесполезное ничтожество?
Из закутка, дрожа от ужаса, вылезло небольшое маловразумительное существо. Это был  Глархиль, слуга Сатаро, когда-то давно поступивший на службу к магу. Он был домашним гномом - раса, почти ничем, если не считать комплекцию, не похожая на обычных гномов. Домашние гномы изначально были друзьями человека, которые жили в погребах или подвалах и помогали матерям семей по хозяйству, но теперь из-за человеческой небрежности они встречаются крайне редко.
Глархиль являл собой зрелище весьма гротескное. Это был сморщенный, сгорбившийся человечек, одетый во что-то наподобие шутовского наряда, но порядком обветшалый - настолько, что его уже нельзя было отнести ни к одной известной категории одежды. Вечно склоненную голову этого несчастного покрывали лишь жалкие пряди слипшихся, некогда рыжих волос, на угрюмом немытом лице сложно было с первого взгляда разглядеть болотного цвета тусклые глаза.
- Что и-изволите, х-хозяин? - заикаясь, пролепетал Глархиль. Хозяин в ответ замахнулся и ударил слугу ногой в тяжелом сапоге. Гном с воплем отлетел в свой угол, но постарался выбраться оттуда вновь как можно быстрее - это был единственный способ избежать побоев.
- Ах ты неуклюжий заморыш! - рыкнул на него маг. - Поставь на огонь котелок с водой и принеси мне настойку мингарты из кладовой. Пошевеливайся, ты, вечный тормоз!
У Глархиля дрожали руки, но он делал все возможное, чтобы как можно быстрее исполнить поручения господина. Вскоре огонь уже горел (домовой при этом жестоко обжег себе палец), вода в котелке пошла пузырьками, а бутыль с жуткого вида кислотно-зеленой жидкостью стояла на столе.
- Что-нибудь ещ-ще, х-хозяин? - пригибаясь до самой земли, спросил домашний гном. Сатаро окинул свою мастерскую взглядом и, размахнувшись, снова ударил своего раба сапогом. По уже выученной траектории Глархиль полетел в самый темный угол комнаты.
- Сиди там и не мешай мне работать!
У гнома не возникло никаких возражений: он обожал этот закуток. Это было такое уютное место, где его никто не бил, где можно было предаваться воспоминаниям о тихой и сытой жизни (которая давно закончилась) и которое ему – увы! – так часто приходилось покидать, чтобы подставлять спину хозяину-истеричке.
Удалив Глархиля, Сатаро подошел к котлу и откупорил пузырек с травяной настойкой. Маг использовал зелье из мингарты как легкий наркотик, при помощи которого он погружался в трансоподобное состояние и мог, поднявшись умом к небесным сферам, отловить и захватить душу человека, которого хотел сделать яоной.
Маг влил немного настойки в котел, и по комнате повалил ядовито-зеленый пар. Глархиль едва слышно застонал – он ненавидел эту приторную вонь, противную ему по своей природе. Но его стенание, на счастье гнома, осталось незамеченным – Сатаро был слишком погружен в таинство совершаемого им обряда
Дрожащими пальцами (запах мингарты уже начал расползаться по комнате) откупорив флакон с кровью, маг облегченно вздохнул – он-то уже начал беспокоится, что его детища в дороге захотят пить! Во флакон помещалось неограниченное количество жидкости, но синтезировать ее он не мог, а Сатаро нужна была вся - ну, или почти вся – кровь Энсем Алиры.
Если вдаться в подробности, то можно рассказать, что на семью Алира у Сатаро давно был зуб. Но за затеей сделать из младшей носительницы этой фамилии яону стояло не только желание поиздеваться над прахом ее родителей. Кроме Энсем, в живых остался еще один Алира. Он был ее старшим братом, который родился с магическими способностями и ударился в путешествия, когда ей было пять лет. Его звали Атнир. Сатаро было кое-что известно об этом парне, и, судя по этим сведениям, Атнир представлял для него определенную опасность. При помощи зомбированной Энсем маг намеревался избавиться от потенциального противника – зачем решать проблемы, которые можно предотвратить?
Улыбнувшись своим коварным мыслям, Сатаро перевернул флакон над котлом. Алая жидкость мягко заблестела, вливаясь в воду, и зеленоватый пар мгновенно стал кроваво-красным. Закрыв глаза и  вдыхая запахи мингарты и человеческой крови, Сатаро мысленно покинул свою лабораторию и понесся вверх, туда, где нет и ни тепла, ни воздуха, а оттуда – вниз, на другой конец Инифры, в Прилартский лес, а там…
А там его ожидало самое жестокое потрясение, на которое он только мог рассчитывать…
Когда Глархиль наконец начал засыпать, забыв о боли в спине и боках, его разбудил неистовый вопль хозяина. Раскрыв испуганные глаза, гном вжался в стенку, надеясь, что не он причина этой истерике.
Страшно было смотреть на то, как гневается Сатаро. Он перевернул котел, и горячее зелье разлилось по полу. Он сбил треножник, на котором котел стоял, бросил в огонь бутыль с остатками мингартовой настойки, и до едкого приторный запах заполнил собой воздух. Упав на колени, Сатаро схватился руками за голову и, прежде чем потерять сознание от ненависти, прокричал:
- Будь ты проклят, Ранив Рутто!!! Будь проклят!!!
А между тем проклятый Ранив Рутто как раз заканчивал оживление своей марионетки.
Девушка была как живая - если не считать, конечно, потрясающей воображение бледности ее кожи. И еще того, что, несмотря на всю свою молодость, она временами казалась столетней старухой. А что вы хотели, человек не может выглядеть на свои шестнадцать, если у него в жилах ни капли крови!
И тем не менее Аниссима - то есть Энсем, как решил назвать ее Рутто в ее новой жизни - была притягательно, болезненно красива. Такой красоты и врагу пожелать нельзя, но тем не менее она была красива. Белоснежная кожа, прямые светлые волосы, тонкие черты лица и пока что закрытые серо-голубые глаза - это все смотрелось не так уж и плохо. Если не считать отсутствия души, Энсем была не так ужасна, как могло показаться.
Наконец Рутто закончил читать длинное заклинание и смог вздохнуть с облегчением. Это заклинание было самым сложным в его арсенале, и малейшая ошибка в его произношении могла стать роковой и последней.
Коротким взмахом руки Рутто, словно печатью, закрепил произнесенные им только что слова, и убитая девушка ожила.
Древние духи, или яоны, как их еще называют - это не просто пустоголовые зомби, которые делают, что им говорят - они способны мыслить, способны осознавать себя отдельно от создателя, но у них есть некоторые особенности.
Начать с того, что они не помнят ничего о своей прежней жизни. Кто бы это ни был - человек, эльф, да хоть огр - никаких прежних привычек и знаний у него не сохраняется, зато остаются нетронутыми важные навыки, вроде боя на мечах или стрельбы из лука. В памяти остаются места, где человек уже бывал и может ориентироваться. Короче, это как бесплатный наемный убийца, который делает всё, что ты ему скажешь. Всё - потому что дух будет подчиняться своему создателю, если только тот не решит умертвить его или вернуть ему душу.
Открыв глаза, Энсем лежала, глядя в небо, и медленно приходила в себя.
- Здравствуй, Энсем, - спокойно поприветствовал ее маг. - Поднимайся.
Не говоря ни слова, яона встала. Ее слабость еще не прошла, и девушка-дух, приложив руку к виску, слегка покачнулась.
- Это пройдет, Энсем, - улыбнулся ей Рутто. - Скоро ты привыкнешь.
Так оно и случилось. Уже через пару минут она чувствовала себя идеально. Никак.
- Что ж, раз ты уже пришла в себя, - продолжил создатель, когда дух наконец встала на ноги, - думаю, тебе следует кое-что уяснить. Во-первых: я - Ранив Рутто, человек, который дал тебе жизнь.
- Жизнь? - недоуменно переспросила Энсем.
- Именно. Дальше: ты - наемная убийца, но пока не самого высшего ранга. И твоя цель - достичь совершенства, чтобы помогать мне. Это понятно?
Девушка-дух вынула из своих ножен заранее вложенные туда магом кинжалы и, подбросив их в руках, поймала за рукоятки. На ее бледном лице появилась кривая, зловещая усмешка.
- Более чем понятно, - сказала она.
Рутто тоже не сдержал улыбки. Да, без таких моментов борьба с Сатаро не имела бы никакого смысла...
Глава 2
Яона
Итак, начались долгие дни подготовки Энсем. Рутто хотел сделать из нее идеальную машину смерти, а это было непросто даже при такой базе. Ради справедливости следует заметить, что база была отличной - при жизни Алира научилась управляться с мечом, кинжалами, луком, овладела ездой верхом и техникой рукопашного боя. Единственного у нее не было: она не владела искусством скрытного перемещения и шпионства. Аниссиме, что вела честную игру, такое было ни к чему. Но Энсем, холодная и коварная, должна была знать, как обойти врага.
На рассвете Энсем просыпалась и бежала к ручью, чтобы умыться. После этого начинались тренировки. Вообще-то яона не нуждалась во сне, равно как и в пище, но Рутто отправлял ее спать, чтобы повысить работоспособность духа - работающий чисто механически мозг Энсем мог пахать хоть круглые сутки, но тело иногда должно было отдыхать.
Тренировки длились до полудня. Потом Рутто садил свою воспитанницу в библиотеку, за толстенные книги по алхимии, истории, анатомии и прочим небесполезным наукам. Этот педант хотел вырастить не просто машину смерти, а всесторонне образованного духа. Ну что тут поделаешь - годы идут, маг стареет, слабоумие там, старческий маразм, провалы в детство...
Так или иначе, но, если бы Энсем могла смотреть на свою жизнь со стороны, она бы назвала ее каторгой. Но девушка и не догадывалась о том, что можно жить иначе. Ее глаза, так сказать, оставались закрытыми.
Итак, занятия длились четыре часа. Вечером Энсем с огромной корзиной за спиной отправлялась в горы, что за Лартским лесом. Там она собирала своему хозяину фрукты и ловила для него, как бы потешно это не звучало, всякую живность типа кроликов, барсуков и прочих из той же области. Из этого всего кое-что шло Рутто на ужин, а что-то - на материалы для его ночных опытов. Обойдемся без подробностей? Я так и знала, что вы согласитесь.
В общем, жизнь у этой девочки была жесть какая веселая. Правда, судить об этом было некому: Энсем... ну, с Энсем, думаю, всем уже все понятно, Рутто - так тот иногда даже завидовал своему персональному духу (и правда, девица в еде не нуждается, усталости не знает, учится с утра до вечера - лафа, одним словом!), а, кроме мага, никто не знал о существовании Энсем. Ну да, еще был Сатаро, но как раз в этот период он валялся в своей готичной башенке, лечась от нервного срыва при помощи верного домашнего гнома и груши для битья в одном флаконе. Разочарование оказалось слишком сильным для бедолаги(((
Рутто жил в частном доме, территория вокруг которого была обнесена высокой, словно крепостной стеной. Он жил совершенно один. Попасть в особняк можно было лишь через единственные, окованные железом ворота, которые открывались заклинанием. В общем, полнейшая конспирация. Вечером, когда Энсем выходила в горы, она была одета совсем как работницы богатых домов Ларта, которые часто ходили в лес за грибами-ягодами. Поэтому никто не обращал на нее внимания, а сама она не получала приказа привлекать к себе внимание. Внешне она ничем не отличалась от общей толпы работниц. Правда, ни одна работница не владела палашами, сюрикенами, кинжалами, луком... Дальше сами пишите. И, ясное дело, ни у одной женщины Южного острова не хватило бы смелости отправиться в горы, тем более - после того, как солнце приблизилось к линии горизонта. О Драконьем Хребте ходили жуткие легенды. Ну, да это потом.
Какой отсюда вывод? Следующий: ни одна живая душа, кроме Рутто и его заклятого врага, не знала об Энсем. Но в том-то и была главная проблема. Сатаро знал, и, следовательно, ценность тайного оружия уменьшалась вдвое. Так что Рутто торопил обучение своего детища, насколько это было возможно. Не прошло и трех месяцев со дня появления Энсем, как представился случай испробовать ее в деле. И маг не преминул этим случаем воспользоваться.
В городе объявился некий моралист, который, как уверяли, был ярым противником магов как явления и Ранива Рутто в частности. Звали этого умника Нарий Каус, и он явно не был одиноким героем - вслед за ним шли его ученики, тоже противники магии, но не такие ярые. Ходили слухи, что Нарий намерен убить Рутто, и это не то чтобы расстраивало местных жителей. Все знали, кто и зачем насылает проклятия на знатные лартские семьи, и ни у кого не возникало сомнений, что, если маг погибнет, то Сатаро оставит город в покое. Конечно, перед этим он расправится с тем, кто украл у него победу над смертельным врагом, но, в конце концов, безопасность Нария Кауса, по большому счету, не интересовала никого, кроме самого Нария Кауса. Так что расклад горожан более чем устраивал.
Рутто не привык доверять слухам, тем более что у него не было ни скучающего слуги, ни болтливой горничной, которая могла бы переносить сплетни через высокую каменную ограду. Что до Энсем, то она никогда не обращала внимания на людей, равно как и они на нее. Но Нарий оказался так любезен, что сам предупредил своего неприятеля, запустив на его территорию голубя с запиской. Голубя (как на заказ, ослепительно белого), Рутто отправил в свой котелок для нового зелья, а записку прочитал, и очень внимательно. В ней было написано следующее:
"Берегись, проклятый чернокнижник. Пришел Нарий Каус, борец за правду, и он не намерен терпеть служителя Тьмы в людском городе. Я - начало твоего бесславного конца".
Напыщенно и банально. Уже за сам бездарный текст повесить мало.
Ознакомившись с письмом, Рутто немного поразмышлял, а потом позвал к себе яону, которая как раз вернулась из похода в горы и разгружала корзину, доверху наполненную виноградом и яблоками.
- Сегодня ночью тебе предстоит выйти на первое задание, Энсем, - сказал он как всегда, пустым безучастным голосом. - Это большая ответственность.
Энсем смотрела прямо перед собой, машинально теребя рукоятку кинжала. Рутто не очень нравилась эта ее привычка. Он сам не мог сказать почему, просто... она настораживала.
- Я уже получала много заданий, - сказала она негромко. Рутто раздраженно поморщился, но вовремя вспомнил, что Энсем еще никого не доводилось убивать и для нее слово "задание" не означало ничего подобного.
- Тебе придется убить человека, который может представлять для меня опасность, - уточнил он.
На самом деле Нарий не представлял для Рутто никакой опасности, но маг хотел узнать, достаточно ли закалена его воспитанница. Он был горд успехами своей яоны, но их следовало закрепить. 
Кроме того, в одном из последних своих видений Рутто увидел кое-что интересное, что могло бы очень помочь ему в будущем, а Каус мог этому кое-чему помешать. Это видение касалось одной маленькой колдуньи, которая, сама того не зная, находилась в смертельной опасности из-за близкого знакомства с антимагом.
- Он живет в гостинице "Теплая встреча", номер семнадцатый, - при этих словах Рутто прошептал заклинание, и в сознании Энсем прочно укрепился образ Нария: теперь она знала, как он выглядит, не хуже его. Покончив с процедурой, маг продолжил: - Сегодня ночью он будет у себя в номере, или же... - Рутто немного помедлил, а потом безапелляционно завершил инструкцию: - или же, если его там не будет, ты должна будешь найти его до рассвета. Иди.
Ворота, подчиняясь неслышному шепоту, слетевшему с губ мага, открылись, и Энсем, неотразимая (в буквальном смысле неотразимая) и смертоносная, скользнула в угрожающую тишину ночи. Уроки пошли ей впрок - ничего не было слышно или видно, только кинжалы один-единственный раз сверкнули во тьме, да ветер зашелестел в пшеничных волосах.
На темных улицах Энсем ориентировалась прекрасно, несмотря на то, что никогда не изучала их. В своей прошлой жизни она немало бродила по этому городу, и кое-какие знания у нее сохранились. Яоне доводилось останавливаться в "Теплой встрече", и она помнила, что хозяин там - очень дотошный тип. Проскользнуть мимо него возможным не представлялось. Но Энсем и не собиралась входить в гостиницу через дверь.
По ее подсчетам, окно семнадцатого номера находилось на втором этаже, с краю. Как на заказ, возле здания росло раскидистое дерево. Вскарабкавшись на него, Энсем прыгнула и зацепилась руками за раму окна. Подтянувшись, яона вырезала дыру  в стекле. При этом она держала тело на весу при помощи одной руки и ног. Тренировки дали себя знать.
Покончив с процедурой взлома, Энсем выдавила стекло и, отперев окно, пробралась в комнату.
Увы, в номере было пусто. Открыв дверь изнутри, девушка выглянула и по надписи на двери убедилась, что не ошиблась номером. Значит, Каус вышел.
У хозяина гостиницы было бесполезно пытаться что-либо выяснить - этот человек был знаменит на весь город своей неподкупностью и непрошибаемостью. Необходимо было найти другие источники информации.
Энсем бесцеремонно принялась шарить в столе своего пациента. Должна же быть хоть какая-то зацепка!
И зацепка нашлась. Она имела форму аккуратно сложенного письмеца, лежавшего в верхнем ящике рабочего стола. Записка гласила: "Мы будем рады видеть тебя в субботу вечером в нашем доме. Килоне исполняется тринадцать. Чета Бесс".
Сегодня как раз суббота.
- А не подскажете ли вы мне, уважаемый, где Бессы проживают? - спросила Энсем у помощника хозяина гостиницы, когда тот отошел. Молодой парень вовсе не отличался такой же памятью на лица и щепетильностью, как его работодатель, потому он беспечно ответил девушке:
- Здесь недалеко, на улице Краж, Дом под бронзовыми ножницами.
Не сказав больше ни слова, яона заспешила к выходу: она заметила тучного мужчину, который был ей ранее знаком как владелец этой гостиницы, и ей вовсе не хотелось сейчас с ним пресекаться.
Почему улица Краж называется улицей Краж, я думаю, всем понятно. Воров-карманников здесь больше, чем обычных прохожих. Непонятно, почему они все как один так облюбовали этот широкий проспект, где чаще всего гуляют молодые (и чуть ли не нищие) пары. Возможно, потому что в районе этой улицы городские стражи не околачивались - тут жил один из криминальных авторитетов города, которого побаивались ненамного меньше Ранива Рутто.
Но сейчас Энсем не было до этого никакого дела. Позже маг планировал натравить ее на этого самого авторитета, но это было пока что в будущем. А сейчас у нее была совсем иная цель...
А в доме четы Бесс в это время веселье было в самом разгаре. Младшей дочери Огастуса и Миллы Бесс Килоне исполнилось тринадцать лет, и девочка созвала на праздник всех своих друзей и знакомых. Дом портного давно не принимал такого количества гостей.
Бессы были знакомы с Каусом еще до того, как он приехал в Ларт, и он успел стать очень близким для них человеком. Килона же воспринимала его как брата и друга. Сам Огастус был сподвижником Нария и незадолго до его появления в Ларте пообещал ему, что будет добывать информацию о Рутто.
Танцы были в самом разгаре. Сама мисс Бесс, румяная, с растрепанными черными волосами, уже слишком устала, чтобы танцевать, но гости не так сильно выкладывались.
- Ну что, как вам наша маленькая вечеринка? - не без гордости спросила она Кауса, когда он подошел к ней и предложил стакан сока.
- Очаровательно, - сказал он, стараясь перекрыть громкую музыку. - Вот только детей многовато, мне аж страшно.
Килона рассмеялась, показывая ямочки на щеках. Она была во всех отношениях прекрасным ребенком, и в этом мнении все - и ее друзья, и родители, и родственники - были едины. Возможно, если бы кто-нибудь пригляделся к ней повнимательнее, еще когда она была грудным младенцем, удалось бы заметить странный лихорадочный огонек в ее темно-карих глазах, но тогда все больше восхищались ее чисто детской красотой, а, едва достигнув десятилетнего возраста, девочка бессознательно наловчилась прятать глаза в нужный момент. И об ее маленькой тайне никому не суждено было узнать.
Сегодня, приглядевшись к своей маленькой подруге, Каус впервые заметил, какие странные у Килоны глаза: не очень большие, но проницательные, то ни на чем не останавливающиеся, то упрямо глядящие в одну точку.  Самое странное - зеницы были слегка продолговатыми, как у кошки, и время от времени, когда огни свечей и камина отражались в них, они, словно металлические, отражали комнату.
- Что? У меня что-то с лицом? - спросила Килона, и Нарий невольно вздрогнул. Все это время он смотрел на глаза девочки, но встретиться с ней взглядом ему не удалось. Он только сейчас понял, что с самого момента их знакомства ни разу она не смотрела в глаза ни ему, ни кому-либо вообще.
- Ничего, - быстро ответил он, совладав с собой. - Напротив, ты сегодня прекрасно выглядишь.
Килона рассмеялась.
- Пойду еще потанцую! - воскликнула она и, вскочив с кресла, легкими шагами направилась в круг танцующих.
Нарий остался стоять рядом с опустевшим креслом. Закусив губ, он долго размышлял о чем-то высокий лоб молодого человека покрылся морщинами сомнения.
В комнате было душно. Каус решил выйти на воздух. То, о чем он только то догадался, было так страшно, что к душной атмосфере праздника прибавился неприятный оттенок бурного сна.
Выйдя на улицу, юноша прислонился спиной к одному из столбиков, на которых держался козырек дома и, скрестив руки на груди, глубоко задумался.
Как же так? Он с пятнадцати лет боролся с колдунами, на дух их не переносил, и вот теперь, когда ему посчастливилось собрать своих единомышленников, он начинает подозревать, что дочь самого рьяного его соратника – колдунья?
И как он скажет об этом Огастусу? Да как такое вообще можно представить? Нет, ну теоретически, это возможно, потому что дети-маги могут родиться и у совершенно нормальных людей, но чтоб такое случилось с Бессами…
Он вспомнил день, когда впервые встретил их. Килоне было тогда десять, и она растрогала его своей непосредственностью и одновременно какой-то детской таинственностью. Он всегда с большим интересом относился к таким людям. И вот нате…
Может быть, ему показалось? Эту мысль Каус нехотя отбросил. Такие глаза ему уже доводилось раньше видеть, и он ни  с чем не мог спутать этот взгляд.
Но, может, не всё еще потеряно? Если Килона никогда не узнает о своих силах, она не станет колдуньей и, может быть, проживет свою жизнь как обычная смертная женщина.
Нет, безнадежный вариант. Рано или поздно она догадается, почему ее злые пожелания людям, которые ей глубоко неприятны, сбываются, почему растения в ее саду растут с такой странной скоростью, почему от ее взгляда  двигаются вещи… И тогда для нее как для человека всё будет кончено.
Выход был только один. Но он был настолько страшен, что Кауса пробивала дрожь при одной мысли о нем.
Он клялся, что будет истреблять колдунов, где бы их не встречал, но, когда они произносил эту клятву, он даже не задумывался о том, что все колдуны когда-то были детьми. И некоторые до сих пор ими остаются.
Обхватив голову руками, Нарий начал тихо сползать вниз, на землю. Но вскоре его приземление было приостановлено. Длинный кинжал по рукоятку ушел в грудь юноши и поразил сердце
Не успев ничего сказать, Каус лишь поднял округлившиеся от изумления глаза и увидел при свете фонаря девушку в черной одежде, наблюдающую за его смертью с потрясающим хладнокровием.
Улица была пуста. Во всяком случае, так считала Энсем. В этот ночной час все воры и шарлатаны переместились в подпольные заведения города, чтобы проиграть или пропить заработанное потом и кровью. Но за углом одного из домов прятался еще кто-то. Этот кто-то не был ни вором, ни шарлатаном. Его горящие серые глаза, отлично видевшие в темноте, глаза с такими же, как у Килоны, странными зеницами, смотрели на яону-убийцу с выражением нечеловеческой боли.
- Я сделала, что ты велел, - сказала Энсем, приземляясь за спиной Рутто. Он был погружен в изучение древних манускриптов, и яона просто перемахнула через высокую стену, когда при ее появлении ворота не открылись.
- Неужели? - спросил он, хотя в его голосе не было ни капли удивления. - Ну вот и молодец. А теперь, Энсем, иди спать.
Яона послушно развернулась и направилась в свою часть дома. Больше оттуда не доносилось ни звука: яона немедленно совершила все необходимые приготовления ко сну и отключилась, как только легла на кровать.
Абсолютная тишина ночи завораживала Рутто. Он так любил это время, полное идеального безмолвия, когда ни шороха, ни единого дыхания ветра не доносится до чуткого уха...
Сложив свитки, старый маг сел прямо на полу в своем зале для занятий, открытом с одной стороны и выходящем в сад и начал медитацию.
Медленно, не торопясь, он начал погружаться в реку спокойствия, когда за его спиной кто-то неслышно приземлился. Ранив Рутто заметил, что в комнате есть посторонние, только когда, открыв глаза от неясного беспокойства, понял, что находится внутри Стеклянной Сферы - магической ловушки, настолько же страшной, насколько и бесхитростной. Выбраться из нее можно было, только договорившись с тем, кто ее создал.
Развернувшись, Рутто увидел сквозь мутную стенку Сферы молодого человека со светлыми вьющимися волосами. Миндалевидные серые глаза парня смотрели прямо в блеклые глаза старика.
Рутто не был возмущен или испуган. Но он не мог прийти в себя от удивления, когда понял, что этот странный юноша, с такой ловкостью пробравшийся в его крепость и захвативший его в плен, просто поразительно схож с Энсем.
- Кто ты? - спросил маг, нахмурив седые брови. Незнакомец гордо вскинул брови. Одна его рука изящным поворотом пальцев удерживала Сферу, а вторая...
А вторая небрежно теребила рукоятку висевшего на поясе меча. Видимо, это семейное.
- Вряд ли ты обо мне слышал, Рутто, - сказал парень. - Меня зовут Атнир Алира.
- Алира? - повторил маг. - Быть того не может, ты лжешь!
- Почему ты так уверен? - по губам юноши скользнула насмешливая улыбка.
- Семья Алира уничтожена! Ты не мог уцелеть!
- И все-таки я уцелел, - холодно констатировал пришелец. - Странно, но тебя не удивляет тот факт, что в твоем доме есть еще одна Алира.
- Верно, - ответил Рутто и в свою очередь улыбнулся. - Но она тоже мертва.
Ему не следовало этого говорить. Черты лица парня, от природы мягкие, исказились, и он с силой сжал пальцы правой руки. В тот же миг Сфера сжалась так, что непроницаемая тонкая пелена перекрыла пленнику кислород. Отчаянно пытаясь освободиться, Рутто рванулся было, но не мог пошевелить и пальцем.
Овладев собой, Алира медленно разжал пальцы, и маг смог вздохнуть свободно. Обессилев, он упал на колени на круглый пол Сферы.
- Спорить не буду, - спокойно продолжил нападавший. - Но именно затем я здесь. Ты вернешь моей сестре душу.
- Ха! - воскликнул Рутто с нескрываемым злорадством. - Как же, жди! Щенок!
Алира помедлил минуту... и скрестил руки на груди. Сфера исчезла, и маг оказался на полу из светлого дерева.
- Десять лет учебы я использовал гораздо продуктивнее, чем ты - целый век, - спокойно сказал Атнир. - Если сомневаешься, можем сразиться прямо сейчас, и, если я выиграю, ты вернешь мне Аниссиму.
- Теперь ее имя - Энсем, - невозмутимо заметил Рутто. Глаза молодого мага сузились.
- Считай, это уже в прошлом, - процедило он.
Подняв руку, он принес клятву. Рутто последовал его примеру. Оба мага поклялись Прахом Первых, что в случае проигрыша примут условия другого насчет яоны.
Бой длился недолго - минут двадцать. Если сравнивать со знаменитыми поединками магов, вошедшими в историю Инифры и длившимися, если верить летописям, никак не меньше трех суток, эту дуэль можно было бы расценивать как пустяковую стычку. Но за двадцать минут Ранив Рутто узнал одну очень важную новость. Как оказалось, первое место среде южных магов делит с Сатаро не он, а этот новоявленный кудесник-самоучка с проклятой фамилией Алира.
- Сдавайся, Ранив, - невозмутимо потребовал Атнир, когда его огненный лев прижал старика к полу, грозя задушить его своим нестерпимым жаром.
- Не дождешься! - воскликнул тот, но тут лев рыкнул, и Рутто почувствовал, как сгорают волосы в его бороде. Силы старого мага таяли - этот мальчишка умудрился довести его до полного изнеможения.
- Твоя взяла, - наконец выдохнул он. - Освободи меня.
Атнир усмехнулся.
- Вот уж кому никогда нельзя верить, так это нашему брату колдуну, - философски заметил он. - Клянись.
Рутто не хотел клясться. Он рассчитывал призвать Энсем и приказать ей расправиться с братом, но, поклявшись, он уже не сможет этого сделать. Если он нарушит такую страшную клятву, его душа навсегда его покинет, и Рутто сам станет яоном, только хозяин у него будет куда страшнее, чем у Энсем. Этим хозяином станет сам Господин Зла, в народе дьявол. Даже для мага перспективка не особо привлекательная.
- Слишком много обращений к Первым для одного вечера, - возразил он. - Не боишься, что они разгневаются?
- Судя по всему, этого боишься ты, - скучающим тоном пресек его поползновения юноша. - Клянись, не то я из тебя шашлык сделаю.
- Да? А кто тогда оживит твою ненаглядную младшенькую? - сардонически усмехнулся побежденный.
- Я что-то не заметил, чтобы ты собирался это делать. Ну а в таком случае - на кой ты мне сдался? Я никогда не любил подобных тебе людей, Ранив Рутто.
Логика была непрошибаемая.
- Так и быть, - повторил свое согласие маг, но на этот раз слова давались ему с трудом. - Клянусь Прахом Первых, что неукоснительно исполню твое требование и освобожу яону Энсем, как только ты уберешь от меня это чудовище и перестанешь угрожать моей жизни.
- Ничего не хочешь добавить?
- Я не буду мешать вам уйти.
- Умничка, - удовлетворенно вздохнул Атнир и щелкнул пальцами. Огненный лев отошел от распластанного на полу старика и, подойдя к своему хозяину, склонил гривастую голову и растаял в воздухе.
Рутто встал, неторопливо отряхнул длинную мантию и, дважды хлопнув в ладоши, громко позвал:
- Энсем!
Чуткий слух Атнира уловил звуки в другом крыле дома. Он невольно отошел в тень, за пределы световых кругов, центрами которых были свечи.
То, что он увидел на улице Краж, заставляло его чуть ли не боятся существа, которым стала его младшая сестра.
Дверь в зал открылась, и вошла яона. Выглядела она так, будто и не ложилась: черный комбинезон, черные перчатки и сандалии, два палаша за спиной, светлые волосы собраны на затылке, тусклые глаза глядят вперед и никуда больше.
- Я здесь, - проинформировала она. Атнира пробрала дрожь от звука ее голоса. Ничего холоднее ему еще не доводилось слышать.
Рутто глубоко вздохнул, пытаясь смириться с горечью поражения.
- Стань вот здесь, - приказал ей маг, на пьедестал, на котором горел огонь. Энсем стала перед пьедесталом. Маг подошел к сундуку, стоявшему у стены, открыл его, извлек оттуда маленькую шкатулочку и отпер ее ключом. В шкатулке лежало несколько потускневших светлых прядей - те самые волосы, при помощи которых Рутто создал яону.
Став напротив Энсем по другую сторону пьедестала, Ранив прошептал заклинание и бросил волосы в огонь. С хищным треском пряди скорчились в пламени. И как только последний волос полностью растворился в огненном потоке, девушка рухнула как подкошенная.
Атнир еле сдержался, чтобы не выйти из тени. Он был приблизительно знаком с процедурой воскрешения яоны и страшно боялся испортить одним неловким жестом то, ради чего так трудился последние два месяца, с тех пор, как случайно увидел свою младшую сестру, которую считал погибшей, с огромной корзиной за спиной, идущую в горы. Он следил за ней издалека и сразу все понял. Так освобождение второй выжившей Алиры стало целью его существования.
Потеря сознания действительно была частью ритуала. Длилось это недолго - уже спустя минуту ожидания Атнир увидел, что Аниссима зашевелилась. Огромным усилием воли он сдержал вопрос, который хотел задать Рутто. Алира ждал.
Девушка открыла глаза. Эти глаза были уже не теми блеклыми стеклышками, которые Атнир видел каждый раз, когда следил за яоной. Теперь это были настоящие, живые глаза редкого серо-голубого оттенка, с осмысленным взглядом и горячим человеческим огнем.
Не торопясь, Аниссима поднялась на ноги. Она еще слегка шаталась, но вполне могла определить, где она находится и кто стоит перед ней.
- Рутто? - удивленно спросила она, с подозрительным прищуром глядя на старика. - Что ты здесь делаешь?
- Это мой дом, - сухо ответил ей маг.
Спустя секунду Аниссима вспомнила все, что с ней произошло, в том числе и три месяца бессознательного рабства.
- Черт... - выдохнула она, в изумлении запуская пальцы в светлые волосы. - Ранив Рутто, ну ты и тварь! - с этими словами она наградила своего недавнего хозяина уничтожающим взглядом.
- Да-да, - устало ответил он. - Ты знаешь, мне это сегодня уже один раз говорили, только в более вежливой форме, - он указал на Атнира. Тот собрался с духом и сделал шаг, покидая щит темноты. Он не боялся, просто... просто как-то непривычно ему было смотреть на свою сестру спустя одиннадцать лет, да еще и в такой обстановке.
Аниссима закрыла глаза и снова открыла их. В эту ночь потрясения сыпались на нее одно за другим.
- Ну ничего себе, - прошептала она. - Посмотрите, кто объявился.
- Потом будешь мне вычитывать, - резко сказал старший брат, желая предотвратить поток излияний.  - Пойдем лучше отсюда. Вряд ли тебе нужно что-то объяснять, ты ж у нас девочка умная.
- А ты откуда знаешь? В последний раз, когда мы с тобой виделись, мне было пять лет, дауншифтер ты недоделанный.
- Ты уже тогда подавала огромные надежды. Если помнишь, тебе, несмотря на юный возраст, прекрасно давалась буква "р", - улыбнулся Атнир. Аниссима хотела было что-то возразить, но брат поднял руку, демонстрируя свой авторитет.
- Все потом. Уходим, - отрезал он. У девушки тоже не было желания задерживаться. Вместе они направились к двери.
Рутто не мешал им: в отличие от Солнечной Системы, Подлунье вовсе не является местом, где можно давать пустые клятвы. Но негодование, которое переполняло его, все же нашло выход. Рутто поднял руку и направил в каменную стену поток пламени. Это всегда его успокаивало. Потому-то стена давно уже была вся черная.
Держась за руки, брат с сестрой спустились по широкой лестнице во двор особняка. Ворота уже открывались.
- Если честно, я боялся, что ты разрыдаешься и бросишься мне на шею, - наконец осмелился сказать Атнир. Младшая сестра улыбнулась.
- Берегись, а то так и сделаю. Как ты уговорил Рутто вернуть мою душу?
Молодой маг небрежно провел рукой по волосам.
- Поверь мне на слово, малая, я был ну очень убедителен.
Девушка воззрилась на брата с умилительным возмущением.
- Малая? Мне шестнадцать, следи за тем, что говоришь!
- Вот именно, - засмеялся Атнир и - ну подумать только! - щелкнул ее по носу пальцем. - Всего только шестнадцать. Ты еще младенец.
У Аниссимы аж дух перехватило от такой наглости.
- Не доводи! - запротестовала она. - Учти, у меня палаши при себе, нарвешься.
- Не груби старшим!
То, с какой легкостью и энтузиазмом они принялись наверстывать проведенное вдали друг от друга время, ничуть не удивило ни сестру, ни брата. Этот разговор был настолько естественным, настолько привычным, словно они повторяли его  каждый день все эти годы.
Они миновали ворота и уже направлялись к лесу, не особо задумываясь о том, куда пойдут, но тут Аниссима почувствовала, что к ним что-то приближается: те нечеловеческие нагрузки, которые она переносила будучи яоной дали результат - шестое чувство у девушки стало не хуже зрения и слуха.
- Стой, - прошептала она. Атнир остановился и с тревогой посмотрел на сестру.
- В чем дело? - спросил он. Аниссима приложила палец к губам, велев старшему брату замолчать. Она чувствовала - опасность совсем рядом.
Девушка подняла голову. Темно-синее небо, усыпанное звездами, казалось таким мирным, таким безобидным... Но чувство опасности все не оставляло ее. И она сразу поняла - ее следует ждать с воздуха.
Взгляд Аниссимы устремился на север, туда, где, по ее расчетам, находился берег Внутреннего Всеморья. Там, на отвесном утесе, стоял замок Сатаро. И оттуда примчалась беда.
- Аниссима... - попытался было заговорить Атнир, но сестра яростно шикнула. Он глубоко вздохнул: молодой маг так надеялся, что их злоключения наконец закончились, так нет же...
- Это безликие демоны, - прошептала девушка одними губами. - Они пришли за мной и Рутто.
- Ты уверена? - так же тихо спросил юноша.
- Я их за милю чувствую.
Судьба старика ничуть не волновала старшего Алиру, но, услышав о демонах, шедших за его сестрой, он без промедлений обнажил меч.
Всего на миг звезды над ними исчезли - по небу промелькнуло четыре фигуры. Они метнулись к особняку Рутто и вскоре исчезли за высокой стеной.
- Вперед! - прошептала Аниссима и бросилась вслед за ними, но Атнир удержал ее.
- Стой! - воскликнул он. - Ты хочешь добровольно вступить с ними в бой после того как они чудом проскочили мимо тебя? Аня, ты с ума сошла!
То, что он назвал ее уменьшительным именем, что говорило о крайней степени его отчаяния, никак не подействовало на девушку.
- Рутто будет против них один, - сказала она. - Это нечестно.
Брат сделал глубокий вдох. Н-да, вот что значит - к сестре вернулась ее дико благородная душа. Ему следовало догадаться, что из нее вырастет, еще тогда, когда он жил в родительском доме.
- Он справится, можешь быть уверена. А нам надо уходить, - с этими словами он решительно зашагал было вперед, но младшая сестра яростно вырвала свою руку.
- Неужели ты не понимаешь? - крикнула она. - Они никогда не оставят нас в покое. А раз уж они здесь объявились, тебе придется убить меня, если хочешь помешать мне с ними драться! Я ведь все помню, забыл? - в темноте сверкнули ее глаза, наполнившиеся слезами. - Если бы не эти твари, я бы не осталась без друзей и без души.
- Нам надо направить силы против того, кто их создал, - возразил Атнир. - Если ты все помнишь, то, может, вспомнишь, как Рутто помыкал тобой? Это будет ему хорошим уроком!
- Рутто не желал мне добра, но, тем не менее, если бы не он со своими интересами, я стала бы яоной Сатаро. Думаешь, это лучше? - не сдавалась сестра. - Я не намерена уходить, оставляя этих мразей у себя за спиной. Ты можешь идти, но я не покину города, пока они не будут мертвы.
Секунду Атнир колебался. Потом, повторив вздох, он крепче сжал меч и зловеще улыбнулся.
- Что ж, - сказал парень. - Будь по-твоему. Сегодня мне и так и так не выспаться, так хоть оттянусь.
Они бросились в дом мага вслед за демонами.
Рутто как раз закончил прожигать стену и, успокоившись, начал приготовления ко сну. Он не стал закрывать ворота, как всегда это делал – это просто ускользнуло от его внимания. Возможно он просто устал. Неплохо будет сейчас просто лечь и поспать. Так по-человечески…
Но эта ночь во всех отношениях была для него роковой. Он сразу почувствовал, что кто-то дышит ему в спину, и, разворачиваясь, уже смутно догадывался, кто это может быть.
- Ну конечно... - скучающим тоном протянул он. Перед ним стояли, закрывая собой открытое окно, четыре темные фигуры. В полумраке сверкали их обнаженные клыки и металлические когти. Глаза блестели мутным блеском пустых белков.
- Прекрасно, - заметил Рутто. - Будет на ком злость согнать.
Но он явно переоценил свои возможности. Сражение с Атниром его утомило, а Сатаро явно успел усовершенствовать своих чад за последние три месяца. Теперь они тоже кое-что умели.
Разведя руки, Рутто начал творить шаровую молнию. Это заклинание занимало у него доли секунды, но и этого времени у него, как оказалось, не было. Рванувшись вперед, один из демонов, копия погибшей подруги Аниссимы, Каны, сделал резкий выпад смертоносной рукой. Рутто прервал заклинание и быстро уклонился.
Метнув в копию девушки огненный луч, он даже не надеялся, что это как-то на нее подействует. И правда, заговоренная кольчуга отбила атаку, а сам двойник даже не почесался.
Мощный удар когтей наверняка распорол бы старику глотку, если бы не вовремя созданный им щит. Однако сила удара была слишком велика, и мага отбросило к стене.
Ударившись о гладкую каменную поверхность спиной и затылком, тщедушный старик был оглушен. Бесформенной грудой он рухнул на землю.
Не торопясь, безликие демоны приблизились к лежащему у стены телу. В пальцах копии Энсем заплясал огонек, постепенно разворачивавшийся в целую шаровую молнию.
Никаких шансов отразить атаку у Рутто не было. «Ну что, Сатаро, - с горькой усмешкой подумал колун, - ты таки победил, старый маразматик. Жаль, запятая, что тебя здесь нет, чтобы не мог воображать, будто я кого-либо молил о пощаде».
Он поднял голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как шаровая молния в руках демона покрылась коркой льда и, превратившись во что-то наподобие ледяного хрустального шара, упала на пол и разбилась совсем рядом с его лицом. Рутто еле успел зажмуриться.
Обернувшись, демоны увидели влетевшую в окно странную и гармоничную пару – воина и мага.
В тот же миг одна из копий упала замертво – брошенный Аниссимой кинжал вонзился ей в сердце.
- Вперед! – воскликнула девушка, но брат не нуждался в ее приказах. Вместе они бросились на оставшихся демонов.
Для Аниссимы не было ничего страшнее, чем драться с этими существами. Мысль о позорном поражении ее маленького отряда, вернувшись вместе с остальными воспоминаниями, не могла не испугать ее. Меньше всего ей хотелось проиграть сейчас, но она могла лгать себе: она и вправду боялась их.
К счастью, теперь она была не одна.
Атнир, мастерски орудую мечом, отбивался от копии миловидной девушки с длинной черной косой. В принципе, он был глубоко убежден, что драться с женщинами – ниже его достоинства, но о женщинах с белыми глазами и полуметровыми ногтями вместо оружия в его персональном кодексе ничего сказано не было.
Точный удар выбил у него из рук меч, но Атнир не растерялся – холодное оружие никогда не было его главным преимуществом.
- Как насчет интеллектуального поединка? – спросил он, понимая, впрочем, что демону в принципе по барабану, как именно его убивать.
Отскочив назад, юноша послал в противника мощную шаровую молнию. Та закрылась невидимым щитом и создала из воздуха  неистового серого орла, который бросился на Атнира с таким отчаянием, будто сделать свой вклад в смерть этого парня было смыслом жалкого существования птицы. Атнир поднял руку с мечом, но птица увернулась.
И впилась когтями ему в горло.
Схватив орла за жесткие когти, молодой маг пытался помешать ему зарезать или задушить себя, но птица, движимая слепой злобой, не поддавалась. Никогда еще Атниру не доводилось сталкиваться с таким сумасшедшим натиском.
Постепенно его пальцы начали слабеть. Он задыхался, в глазах замелькали темно-синие круги.
И тут в его легкие ворвался воздух – очередная попытка Атнира вдохнуть оказалась удачной. Он без сил рухнул на колени, но тут же, шатаясь, поднялся.
У стены стоял Рутто. Слетевшая с его пальцев молния поразила серого орла, мигом превратив его в курочку гриль.
- Оклемался? – спросил, не сдержав улыбки, Атнир. В ответ старый маг лишь взмахнул рукой - и подкрадывавшаяся к юноше сзади копия взвизгнула и упала, объятая пламенем.
Атнир, конечно, даже не надеялся на то, что Рутто пас его по доброте душевной. Просто в одиночку хозяину особняка было бы сложно справиться с вторжением.
Энсем пригнулась, уворачиваясь от когтей светловолосого демона. Подумать только, этот человек был когда-то ее другом! Она с трудом заставляла себя помнить, что перед ней – не Амир. Но, когда вспомнила, что перед ней – его непосредственный убийца, от сомнений не осталось и следа.
- На, получай, урод безглазый! – воскликнула она, ударом палаша отбрасывая в сторону руку с мечом, а вторым поражая врага в шею, но кольчуга, плотно облегавшая тело мертвого воина, отразила удар. Демон отбросил девушку назад, но она не намерена была сдаваться так легко. Стоя возле стены, Аниссима, разбежавшись, прыгнула на нее, пробежала несколько шагов и поразила врага сверху, выставив вперед руку с палашом. Копия умерла еще до того, как упала под ее весом: лезвие вошло ей прямо между глаз.
Атнир умело отразил атаку рыжеволосого демона со смешными веснушками на лице – это был двойник одного из друзей Аниссимы. В сердце мага колючкой впилась жалость. А ведь какие у нее были славные друзья…
Демон заблокировал удар мечом, но Атнир только этого и ждал. Он увел меч, а вместе с ним и руки противника, в сторону, а свободной рукой вонзил огненный дротик ему прямо под подбородок. Захрипев, безликий повалился на землю.
Третья копия, как две капли воды похожая на Кану, уже сгорела. Бой был окончен.
Рутто отряхнулся и медленно перевел дыхание.
- И зачем вы вернулись? – деловито спросил он. Атнир указал на сестру.
- Это все она, не смотри на меня.
Ранив улыбнулся. Энсем вдруг смутилась. Ей кажется, или он и вправду смотрит на нее… как на родную?
И тут его старческое лицо исказил страх. Атнир и Энсем стояли спиной к окну и  не могли видеть опасности. Он не успел ни крикнуть, ни сделать жеста. Единственное, на что ему хватило времени – это броситься вперед и отшвырнуть девушку, заняв ее место перед страшной угрозой.
Ни брат, ни сестра ничего не поняли, пока не увидели распростертое на полу посреди медленно увеличивавшейся алой лужицы тело старого мага и невысокую светловолосую демонессу, стоявшую на его груди и торжествующе ухмылявшуюся. Это была копия самой Энсем. Кинжал, брошенный младшей Алирой ей  в сердце, попал в цель, вот только сердца-то у демонов и нет.
Она притаилась у окна. Все это время копия пряталась в тени. Ее первой мишенью должна была стать Энсем, но, как известно, от порядка слагаемых сумма не меняется. Рутто был мертв – Энсем была следующая на очереди.
Таковы были нехитрые размышления копии, когда чей-то меч, усиленный заклинанием, отсек ей голову.
Отбросив тело демона в сторону, Алиры бросились к Рутто.
Он был еще жив. Огромная рана на его груди исходила кровью. Внимательно обследовав ее, Атнир посмотрел на сестру и покачал головой.
- Зачем? – спросила Энсем, глядя магу в глаза. Его лицо, смертельное бледное, искаженное предсмертной агонией, вдруг показалось ей страшно понятным, знакомым, навсегда отпечатавшимся в памяти. И она знала, что не запомнит его как изверга или мучителя.
Он собрал последние силы, чтобы ответить. Его голос, перешедший в хрипящий шепот, был так тих, что им пришлось склониться над ним, соприкасаясь лбами.
- Я… не создал Аниссиму… но Аниссимы… больше нет. Зови себя, как хочешь… но ты – Энсем. Моя дочь…
Его глаза закрылись. Рутто умер.
Энсем не хотела этому верить, но ее совсем недавно проснувшееся сердце готово было разорваться на части. Ей было так грустно, будто она снова осиротела.
- Он прав, - тихо сказала она. – Похороним его.
Они закопали тело Ранива в его саду, под яблонями. Тела демонов сожгли. Взявшись за руки, Атнир и Энсем покинули особняк Рутто, не дожидаясь, пока сбежится полгорода смотреть, что горит в доме старого мага.
А на выходе их ждало что- то наподобие киндер-сюрприза…
Продолжение следует.