Я зажмурилось. Все затихло. И тогда я смело (уже смело) открыла глаза. Я стояла у себя на кухне и наблюдала картину: кот сидел за столом, закинув лапу на лапу (наверное, ему очень нравится так…), и посёрбывал чай из моей чашки… «Ну, что? Будем меня теперь слушать и не убегать?» - спросил Чех… «В кого ты такой наглый уродился?». «Наглыми не рождаются, наглыми - становятся» - ответил мне кот и хитро мне улыбнулся…

     «Присядь» — вскакивая с табуретки, сказал кот. Второй он пододвинул ближе к себе и лапой пригласил присесть… Надо же, какой гостеприимный кот. Чех залез на свой (?) табурет, помогая себе передними лапами. Уселись, я напротив него… «Ну, расслабься. Я твой друг. Рассказывай, что тебя беспокоит», - говорит мне. Ничего себе, подумалось мне. Ладно. «Беспокоит меня один наглый и говорливый кот. Слушай, ты что издеваешься? Я же не на приеме психолога. «Я твой друг». Ха-ха. Это ты рассказывай. Чем помогать будешь? Сомика заслужить нужно». Чех зашевелил усами и опустил глаза…. «К человеку тебе нужно одному сходить. И меня с собой ты должна взять. Дорогу тебе буду показывать. Но идти мне нельзя, чтобы след не оставить за нами». «Что ты голову-то морочишь мне. Я должен, но не могу. Что делать? В корзину тебя, что ли посадить?» . «Нет, - испуганно замотал головой Чех. – В корзину меня нельзя. Никак нельзя. На руках понесешь меня». Что-то я заподозрила неладное. Он оставит след, а я - нет. «А ты в тапочках, потому что» - ха, он слышит мои мысли. «Не все» - ответил улыбаясь. «А боимся то мы кого? Кому боимся след оставит?». «Страхам и сомнения твоим». Отлично. На руках. В тапочках… След, чтоб не оставить… Дурдом. Так, что пойдем? «У меня предложение есть, как сделать ношу, то есть меня, боле удобной. Для меня и для тебя, чтобы ручки твои не затекли». Ишь, какой заботливый. «Говори». «Можешь меня положить на шею, я буду твоим меховым воротником. Украшение, тепло…» - улыбается. Отлично. Просто отлично. Да ладно, уже, там разберемся. «Я пойду переоденусь только». «Да некогда уже переодеваться, ты время теряешь. То на работу ей приспичило, то переодеваться. Бери меня и идем». В этот раз возражать не захотелось. Я взяла кота на раку и вышла из квартиры.

     Выйдя из дома, я спросила у Чеха, который сидел молча и только махал хвостом. «Ну, куда дальше? Ты же обещал показывать дорогу. Чего молчишь тогда?». Кот зашевелил усами, томно отвел взгляд в сторону и сказал: «Ну не удобно мне так. На шею положи меня и все будет нормально». Что ж делать то с ним? Пришлось водрузить кота на плечи. Он умостился поудобней и замурлыкал. «Отлично. Все всем нравится (у меня ведь никто ничего не спрашивает). Куда идем?» «Надо к ближайшему метро добраться, а дальше через четыре - на пятой остановке выйти». Ладно. Метро не далеко. Мы двинулись в дорожку. Что-то все мне начало надоедать: эти лифты с всасываниями в потолок, пижама и тапочки, перемещение ненормальным способом из одного места в другое, кот наглый, который уже, даже не в переносном, а в прямом смысле слова сел мне на шею. Даже лег на нее. «Ну, так ведь всем удобно. Мне, например, точно. Ну, а тебе… у тебя руки не затекут, да и в шею холодно не будет». «Слушай, а что мы искать то будем человека какого-то? У меня создается впечатление, что ты знаешь и можешь, практически, все». «Это только впечатление. Я также слеп, как и ты. И мне также интересно, чем все это закончится». Я не отвечала. Мне порядком это все надоело. И если ему было интересно, то мне… Вот, что за человек. Мне тоже было интересно. Но говорить мне не хотелось. К метро мы шли пешком, благо, недалеко оно находилось и молчали. Кот мурчал. Я молчала. И думала. Почему люди ходят в церковь? Неужели, чтобы пообщаться Богом, нужно куда-то идти? Бог ведь везде и во всем. Я вот сейчас могу с ним поговорить. Только жаль, что мы обращаемся к нему, только когда просим помощи. Очень часто бывает так, что помощи попросил – получил, а о Боге забыл. Так, повезло. Само получилось.

     Спускаемся в метро. Заходим в вагон. Едем. Кот замолчал. Слушает что ли то, о чем я думаю. Чех заерзал на моих плечах и снова замурчал. Да. Иногда, когда приходит неудача или несчастье, люди спрашивают «за что?». Странные. Нужно просто успокоится и подумать, почему так произошло. Может нам хотят указать на наши ошибки таким образом. Во всем есть урок. И только если мы не хотим понять этот урок, отыскать суть, все так происходит. Ведь все мы знаем истину. Эти случаи повторяются в нашей жизни с точностью до мелких деталей. То есть, суть этих ситуаций. Но если мы не понимаем, нас бьет по голове более жестко. Да. Я думаю, так и есть. Но мы опять спрашиваем «за что?». А причину не отыскиваем в себе. И так мне тоскливо стало от мох мыслей, что я решила прекратить размышлять. Но это никак не получалось. Все люди, что были в метро и варились в себе (впрочем, как и я). Выглядели они серо, в отличие от меня – в пижаме, комнатных тапочках и с котом на шее. Боже, как тоскливо, даже мысли не на ком остановить. И в этот момент на остановке зашел мужчина, бродяжнического вида, а может быть, просто уставший, измученный дорогой. Он как раз своим видом сумел отогнать от меня тоску. На голове у него была чалма из белой (когда-то ) ткани, и одет он был в восточный халат. Рядом с ним находились  узлы из простыней, он придерживал их руками, в которых что-то было. Наверное, его скарб. Вообще-то он был похож, да и костюм говорил об этом, скорее всего, на таджика. Хотя утверждать не буду. Так мне подумалось в первые минуты, когда я смотрела на него. Да, интересный тип. Я улыбнулась. Мне почему-то было приятно и интересно смотреть на этого немолодого мужчину. Он присел. Люди, возле которых он сел, быстренько встали и рассеялись серой массой по вагону. Боялись, наверное, чтоб не заразиться от него его оригинальностью. Вот глупые. А я бы послушала его истории. Мне стало так грустно, из-за него. И в этот момент мужчина в чалме начинает завывать на своем языке какую-то песню. Такую тоскливую и жалобную. И эта песня звучала у меня внутри. Она проникла в меня. У меня появилось дикое желание подойти к нему, обнять его по-братски за плечи и завыть с ним (завыть, потому что слов – то я не понимала). Завыть так, как душа желала. Но в то же время, у меня появилась мысль. Чертова мысль: что обо мне подумаю люди. И это меня остановило. Кот глухо вздохнул и сказал, тоже грустно как-то (или мне так показалось): «Нам выходить».