Актеры любят рассказывать театральные байки, не правда ли? Я обожаю слушать их. Честно говоря, сама могу уже их рассказывать. В зрительных залах во время спектакля происходит много интересно, иногда не менее интересного, чем на сцене. Вот, например, одна.
Спектакль «Я тебя больше не знаю, милый». В начале первого действия свет в зрительном зале не гаснет. На сцене стоят три стула: два в разных концах сцены и один в глубине посередине. В этот момент три актера Е. Шифрин, С. Маковецкий и Паша Сафонов ходят между этими тремя стульями и о чем-то разговаривают. Спектакль сам по себе прикольный. Герой Маковецкого просыпается с утра, а его жена не узнает и спрашивает: «Вы кто?» Ну, дальше комедия положений. Актерский состав в том спектакле был великолепен. К уже перечисленным можно добавить Л.Максакову, Ю.Рутберг, Нону Гришаеву, МАронову. Так вот, сидела я на пятом ряду партера, крайние места с права. А сзади шестой ряд, проход и седьмой ряд – бронь у Вахтанговского (По-крайней мере в то время было так). Естественно пустые шесть мест перед проходом бросаются в глаза. Нервирует всех у кого билеты похуже. Спектакль начался. Маковецкий стоит как раз возле стула с нашей стороны и тут сзади нас начинается грохот, шуршание, топот – это малолетки все-таки решили сесть на эти места. Сережа повернулся, внимательно посмотрел, ничего не сказал, отвернулся и продолжил играть сцену. Я знаю, как актеров раздражают такие ситуации, так что лицо Маковецкого посерьезнело значительно. Люди любят опаздывать в театр и почему-то именно те, у кого места в партере, и обязательно в середине ряда. Сами понимаете, что произошло дальше. На места нашлись хозяева, и служители театра стали выгонять подростков. Но те же по-другому не умеют, поэтому снова началось шуршание, топот и грохот. Сережа опять не выдержал и теперь с еще большим раздражением повернулся и посмотрел, благо сумел сдержаться, хотя ему очень хотелось все высказать. Будь на его месте Полицеймако, этот бы не промолчал и сразу все высказал, так что у Маковецкого огромное терпение. На минуту все стихло. Вы думаете, это конец и взрослые оказались лучше подростков? Как бы не так. И когда уже они начали усаживаться на места и шуметь, Маковецкий не выдержал: он повернулся, развел руками и характерной интонацией произнес «Ну, здравствуйте, мы вас долго ждали!» Зал грохнул.