Бог сидит на своём возвышении дымно курит и злачно пьет
   Так могущ и всевиден, образованный полиглот
   То хересом для забавы напоит то конфеты за щЁку кладет
   и так ему всё земное по вкусу, так божественно его прёт
   думает, вот сколько муштрую я свой шести миллиардный народ
   но ничего его не берёт.
   Если не я его то он меня до бессмертия доведёт.
   Так нарастают морщины времени, год наслаивается на год
   Те кто плавать так и не учится переходит все реки в брод
   И каждому своё пастбище, своё урожайное поле и огород
   Бог перекидывает но
   гу на ногу и дожевывает бутерброд
   С Казахстаном, Ла-Маншем и Мозамбиком
   Люди гонят другу друга на километры, истекают голодом, стонут криком
   И как -то ему это больше не в радость, слишком неподконтрольно и даже дико
   Его власть наблюдателя достигает конечного пика
   И он думает что вмешаться пришла пора
   Бог собирается с мыслями, глядит на минуточку с высока
   Одевает на кисти ветры, берёт радуги со стола
   По карманам распихивает многотомник универсального словаря
   И спускается ниже озоновых дыр в середине две тысячи пятого декабря
   А здесь его настигает серость и мирская вполне зима
   Детвора прекращает играть в разбойников, старушки зорко глядят из окна
   Это надо же … Бог по дороге шагает, однозначно кивают — примета сия хороша
   Бог ругает себя за оплошность, слишком много здесь пущено в самотёк
   Нужны меры для наказания чтобы всем приподать урок...
   Только он -то здесь не большая фигура, он давно уже не пророк
   И чтобы я тебе ни вещала, что бы он тебе не изрек
   Ты сидишь в своём затхлом баре оставляя на дне глоток
   И никаких не находишь силы написать мне хоть пару строк.